Самым веселым и самым разгульным народным праздником с незапамятных пор на Руси слыла Масленица, совпадающая с так называемой «сырной неделей», или «мясопустом». В течение этой недели, перед Великим Постом, уже нельзя было есть мясо.

Сама природа к этому времени принимается ликовать, как бы предчувствуя приближение Весны Красной и скорую гибель Мораны-Зимы. Солнышко начинает пригревать в полуденную пору совсем по-весеннему: оно словно тешится-играет, заставляя плакать белые снега слезами горючими, а зябкий – хотя и привычный к морозу - люд радоваться да чествовать госпожу Масленицу – широкую, веселую да затейливую!
Целую неделю праздновали Масленицу на Руси, конечно,  заедая веселье блинами. С приготовлением  блинов на Масленицу связаны в народном сознании до сих пор не изгладившиеся  из памяти поверья. Так, первый испеченный масленичный блин клали на слуховое оконце – «для родителей». Старухи даже приговаривали, соблюдая обычай: «Честные наши родители! Вот – для вашей души блинок!». Но еще до этого самая блинная опара затевалась с выполнением особых заветов суеверной старины. «Месяц, ты месяц, - причитают с вечера домовитые хозяйки-стряпухи, - золотые твои рожки! Выглянь в окошко, подуй на опару!». Кто не забывал этого говорить, у того – говорили на деревне – и блины выходили рыхлые да белые: не блины, а объеденье!
В старые годы встреча Масленицы совершалась весьма торжественно. Начинали-починали ее ребята. С первым проблеском зорьки высыпали они толпою строить снежные горы. А потом – с песнями, с пляскою – носили и возили по улицам дерево, причудливо украшено бубенцами, колокольчиками да яркими лоскутами. Снаряжался целый «поезд» из расписных саней (передние сани назывались «кораблем») - Масленицу возили по дворам. Изо всех домов высыпался народ, бежавший следом за веселым «поездом». Все это происходило в понедельник и носило название «встреча». Вторник звался «заигрышами» - в этот день начинали собираться масленичные игрища, не знавшие, что называется, ни ладу, ни удержу! Улицы оживлялись толпами бродячих скоморохов, в изобилии чествуемых за свою потеху веселую блинами маслеными со всяким припеком, с пивом да с брагой. Устраивались-становились повсюду качели -  «девичья потеха», воздвигались целые снежные городки, олицетворяющие собой укромный приют чудища-зимы, а в субботу на масляной неделе разбивались. Шли «стенка – на стенку», доставляя этим немало удовольствия зрителям, а себе причиняя иногда и совсем невеселые последствия – вроде переломанных ребер и выбитых зубов. Но все это сходило «что с гуся – вода» на веселой неделе, словно залечивалось под звонкие песни. Наставала среда. В этот день люд честной после разудалых «заигрышей» начинал вовсю лакомиться масленичными яствами, оттого и звалась эта среда «лакомкой».  В четверг повсеместно «запивались блины», шел самый широкий разгул, откуда и название этого дня: «разгуляй-четверток», или «широкий четверг». Пятница слыла под именем «тёщиных вечёрок»: в этот день полагается зятьям навещать тещ. Суббота звалась «золовкиными посиделками» - невестки приглашают к себе золовок. Оба эти дня в народе посвящены хождению по родне. Воскресенье, последний день Масленицы, носит несколько имен: «проводы», «прощанье», «целовник», а нам он известен, как «прощенный день», на него в обычае ездить и одаривать кума с кумой, и конечно же, сжигать чучело зимы. За околицы деревень и сел, за городские заставы вывозили-выносили безобразное чучело чудища и, возложив на соломенный костер, сжигали под песни. Также в этот день просили прощенья и обоюдно прощали родные, знакомые и все первые встречные. Такой обычай уцелел и сохранился в наши дни. Таким образом,  масленичный разгул завершался обрядом чисто христианского свойства.
С праздником Масленицы связано несколько народных примет: например, если в воскресенье перед масленой неделей будет ненастье, то надо летом ждать большого урожая грибов. Или «Какой день на Масленицу красный – ясный да теплый, в тот сей (по весне) пшеницу.